Что происходило с этими людьми после их исчезновения, остается только гадать, ибо точная природа силы, которая воздействовала на них, находится вне нашего понимания. Физические вихри, некие воронки, сдвиги времени и врата между измерениями - все это предлагалось для объяснения паранормальных феноменов, но на деле ни одна из этих теорий не представляется удовлетворительной.

Исчезнувшие смотрители маяка с острова Фланнан, потеря британского батальона в разгар Галлиполийской кампании и пропавшие защитники Панкина - только одна горсть примеров из тысячи, которые просто не способны осмыслить наши чересчур рациональные мозги. Но, может быть, самое жуткое исчезновение нашего времени - это внезапная миграция жителей целой эскимосской деревни с их привычного места обитания на берегу озера Анжикуни в 1930 году. До сих пор канадские власти не в силах разрешить эту загадку или связаться с членами племени или же их потомками. Все выглядит так, как будто племени вовсе никогда не существовало.

Загадка возникла в ноябре 1930-го, когда траппер - охотник за пушным зверем - по имени Джо Лабелль, доехав на своих снегоступах до эскимосской деревни, вдруг обнаружил знакомые домики-хижины опустевшими. Всего две недели назад, когда Лабелль был в деревне, это было шумное, кипящее жизнью поселение. Теперь же вместо дружеского приветствия его встретило гробовое молчание. Не найдя ни одной живой души, траппер с отчаяния стал искать ключи к разгадке этой ситуации. Но все тщетно. Каяки эскимосов были причалены на обычном месте; в их домах остались разные необходимые для поселенцев предметы, утварь, винтовки. На полках остывших очагов стояли обычные горшки с тушеным мясом карибу - традиционным блюдом племени. Все было так, как и раньше, за исключением людей. Похоже, что целое племя больше чем в две тысячи человек внезапно кануло в неизвестность посреди совершенно обычного во всех отношениях дня.

Но была и еще одна деталь: Лабелль увидел, к своему вящему удивлению, что из поселка не ведут никакие следы.

Почувствовав, как он описал позже, странную напряженность в животе и страх , опытный охотник бросился к ближайшему телеграфу и оповестил обо всем королевскую канадскую горную полицию. "Горцы" ничего похожего никогда не слышали. Немедленно была направлена целая экспедиция для обследования деревни, и по всему побережью озера Анжикуни начались поиски жителей. Второе мероприятие, как известно, провалилось, а группа, занимающаяся первой миссией, только углубила загадку.

Прибыв в покинутый поселок, полицейские обнаружили еще две особенности, каждая из которых настойчиво указывала на неестественность происшедшего. Начать с того, что эскимосы не взяли с собой ездовых собак, как изначально полагал Джо Лабелль. Были найдены обледенелые скелеты лаек хаски - по всему поселку глубоко под слоем снежных заносов. Привязанные, они умерли с голоду. Далее открылось самое невероятное - могилы племенных предков были вскрыты и тела их исчезли.

Обе эти подробности поставили власти в полный тупик. Ясно, что эскимосы не могли отправиться в путь, не использовав для этого один или другой транспорт: сани или каяки. Точно так же они не могли обречь своих четвероногих друзей на медленную и мучительную смерть. Если бы они и не взяли их с собой, то, по крайней мере, отвязали бы, предоставив самим добывать себе пищу. Вторая загадка - вскрытые могилы - могла смутить любого этнографа, знакомого с племенными обычаями, ибо пуще смерти эскимосы боятся нарушить покой мертвецов. Кроме того, земля тогда была промерзшая, стальной твердости, и разрыть ее без применения техники было совершенно невозможно. Как выразился тогда один из офицеров-"горцев", "все, что здесь произошло, физически просто невозможно". Шестьдесят пять лет спустя это утверждение никто не оспорил.

Озеро Ангикуни (Angikuni Lake) - водоём на территории Нунавут в Канаде, где в прошлом веке произошли ужасные и необъяснимые события: исчезновение процветающей деревушки эскимосов.

Студёным ноябрьским вечером 1930-го года канадский заготовщик меха Джо Лабел брёл к знакомой ему рыбацкой деревне, чтобы укрыться на ночлег. Ночь обещала быть морозной и без крыши над головой и тёплой похлёбки Джо просто бы погиб. Он уже бывал здесь раньше и знал, что эскимосы - доброжелательный народ.

Когда вдалеке показались потрёпанные палатки и ветхие деревянные домики, мужчина выкрикнул приветствие. Ответа не последовало, что немного насторожило путника. Спустя несколько секунд Джо понял, что лая собак тоже неслышно и ускорил шаг.

Деревня встретила замёрзшего мужчину мёртвой тишиной: ни людей, ни животных. Путник увидел дым, валящий из трубы поодаль стоящего домика, и направился туда. Внутри он обнаружил ещё тёплую печь и недоеденное рагу.

Джо обошёл все дома, но кроме запасов еды, предметов быта и оружия ничего не нашёл. Даже хранилище рыбы осталось нетронутым. Складывалось впечатление, что всё было брошено в один момент. Но куда могли уйти люди без жизненно важных вещей в столь холодную пору?

Смертельно уставший и замёрзший, Джо Лабел был настолько потрясён загадочным образом опустевшей деревней, что, не пожелал восполнить силы запасами эскимосов и двинулся в сторону телеграфной станции, находившейся в нескольких милях. Ему чудом удалось добраться до нужного места и телеграфировать полицию о странном происшествии.

Отряду конных полицейских понадобилось несколько часов, чтобы добраться до озера Ангикуни. По дороге они остановились на привал, где к ним присоединились охотник Арманд Лоран со своими двумя сыновоьями. Услышав о том, что полицейские направляются по какому-то делу к озеру Ангикуни, он счёл нужным рассказать им о том, что пару дней назад наблюдал необычный светящийся объект, двигающийся по небу в сторону озера и меняющий форму.

Прибыв на место, полиция была шокирована новыми кошмарными деталями. Могилы местного кладбища были раскопаны, а останки просто пропали. Земля и надгробные камни были осторожно сложены около каждой ямы, что исключало даже намёк на работу диких животных. Да и для инуитов было несвойственно осквернять память усопших.

Ещё одной жуткой находкой стали трупы семи ездовых собак, что, как выяснилось, погибли от голода. Эскимосы всегда с почтением относились к своим животным, потому подобное тоже было странно.

К таинственной истории проявила интерес и пресса, но пролить свет на разгадку ей так и не удалось.

Версия, предложенная канадской полицией, предполагала обычное для кочевых племён перемещение, но она никак не смогла объяснить выкопанных тел, брошенных животных и оставленное оружие. Возможно жителей рыбацкой деревни похитил

Озеро Ангикуни пользуется дурной славой и хранит множество загадок. В прошлом, более 80 лет назад, на берегу озера находилось эскимосское поселение. В один день, все жители, населявшие деревню, исчезли. Тайна произошедшего события так и осталась не разгаданной.

Мистика озера Ангикуни

Роковое происшествие случилось 12 ноября 1930 года. Местными рыбакам и охотниками была хорошо изучена территория, прилегающая к озеру. Несмотря на большое расстояние до ближайшего поселения и труднопроходимую местность, место притягивало людей своим богатством. В водах в изобилии водились форель и щука, а в окрестных лесах — большое количество пушных зверей.

Несмотря на возможное обогащение, не каждый отваживался вести промысел в этой местности. У местных жителей зона вокруг озера пользовалась дурной славой. Существовало поверье, что в этом месте обитают злые духи, периодически напоминающие о своем присутствии.

Тем не менее шел двадцатый век, вера в легенды и суеверия уходила в прошлое. Выносливые охотники вели свой промысел во всех самых отдаленных уголках Канады, в том числе и в окрестностях озера Ангикуни. Одним из них был Джо Лабелль, уже совершивший несколько удачных походов в эти края.

Каждый раз, возвращаясь с озера, он останавливался на отдых в местном рыбацком поселении, носящем название озера — Ангикуни. Обитатели деревни эскимосы-инуиты, отличались гостеприимством и были доброжелательны. Джо всегда удавалось найти место для сна и получить горячий обед.

В тот год, в ноябре ударили сильные морозы, охотника одолевала усталость и холод. Выбиваясь из последних сил, он целенаправленно шел к деревне на лыжах, по хорошо знакомой тропе. Увидев строения, он издали прокричал приветствие, оповещая жителей о своем присутствии. Его насторожил тот факт, что в ответ на приветствие он не услышал ни звука, даже собаки не лаяли.

Наконец, добравшись до деревни, Лабелль ввалился в ближайший дом. Внутри сохранялись следы активности людей. Из котелка на столе шел приятный мясной аромат, а в печи потрескивали дрова. Хозяина в доме не оказалось также как и собак во дворе. Путник решил, что хозяин ушел к соседу, и зашел в другой дом, потом в еще один…

Везде повторялась одна и та же картина. Во всей деревне не было, ни одного живого существа. Причем создавалось впечатление, что люди ушли совсем недавно, в спешке бросив свои дела. В некоторых домах на огне готовилась еда, в других ужин уже стоял на столе, в мастерской лежали недоделанные заготовки шкурок, и подготовленная выкройка куртки.

Самым удивительным было то, что жители не взяли с собой необходимые в снегах вещи. В домах остались не тронутыми: оружие, теплая одежда и провизия. Ни один человек в этих краях не отходил далеко от поселения налегке. Но, самым необъяснимым, казалось полное отсутствие следов вокруг домов. На свежем снеге, должны были сохраниться хоть какие-то признаки присутствия людей. Их не было.

Даже нечеловеческая усталость не заставила охотника остаться в покинутом поселении. Зрелище деревни призрака без единого жителя, повергло его в шок. Собрав в кулак последние силы, он преодолел несколько километров до местного отделения связи и сообщил о сложившейся ситуации в полицию.

Спустя несколько часов представители канадской полиции верхом добрались до поселения Ангикуни. По пути отряд пополнился тремя охотниками, находившимися в окрестностях озера. Это были Адманд Лоран с двумя сыновьями. Услышав от полицейских о случившемся, они сообщили, что в недавнем прошлом стали свидетелями непонятного явления.

Охотники сообщили, что двумя днями ранее, расположившись на отдых, наблюдали в небе странный объект, летящий по направлению к озеру. С их слов выходило, что светящийся объект во время полета менял очертания, принимая форму цилиндра и веретена. По заверениям охотников, ничего подобного они ранее не видели. Это было не похоже ни на облако, ни на северное сияние или другое природное проявление, которое им доводилось наблюдать.

Что удалось установить полицейским

Прибывшие представители закона сразу приступили к осмотру местности. Им удалось обнаружить детали, которые придали делу еще более зловещий и мистический оттенок. Оказалось, что кладбище, расположенное на краю деревни, было разорено.

Каждая из могил была вскрыта, а погребенные тела бесследно исчезли. Кто мог сделать такое варварское надругательство, оставалось загадкой. Проживающие в регионе инуиты, очень трепетно относились к своим захоронениям: ни один из них не осмелился бы нарушить покой кладбища. Вандализм не могло совершить и какое-либо животное. Могилы были раскопаны аккуратно, а надгробные плиты сложены в стороне ровными рядами.

В нескольких сотнях метров от поселения, полицейским удалось обнаружить еще одну загадочную находку. Под слоем снега, были погребены ездовые собаки. Предварительный осмотр показал, что животные скончались от голода. Этот факт не мог найти логического объяснения, так как в домах было большое количество припасов. Любой эскимос скорее ограничил бы в еде себя, чем позволил своим собакам умереть от голода.

Загадочная история получила мировую огласку и стала сенсацией года. Ведущие издания выдвигали самые разнообразные версии случившегося.

Официальная версия полиции, была призвана остановить нездоровый ажиотаж. Из нее следовало, что племя, проживающее в поселке, руководствуясь своими мотивами, перекочевало на другое место стоянки. Эта версия, естественно, не устраивала представителей прессы. Не раскрытыми оставались вопросы с брошенным снаряжением и продовольствием, отсутствием следов, а также умершими от голода собаками.

Как ни странно, самой правдоподобной версией случившегося – являлось предположение о похищение жителей инопланетянами. Только таким образом удавалось связать воедино свидетельства охотников о необычном летательном аппарате в небе над озером и бесследном исчезновением инуитов.

Загадка исчезновения жителей эскимосской деревни Ангикуни до сих пор будоражит умы людей, интересующихся тайнами нашей планеты, хотя с тех пор прошло уже более 80 лет. Этому непостижимому явлению по сей день так и не нашлось никакого рационального объяснения.

Событие это произошло 12 ноября 1930 г. Канадский охотник Джо Лабель промышлял пушнину на берегу озера Ангикуни. Озеро издавна славилось богатой рыбалкой, в нем в изобилии водились форель и щука. А в окрестных лесах было много пушных зверей. Вот почему эта отдаленная и труднопроходимая местность притягивала к себе охотников и рыбаков. Однако не каждый решался отправиться туда за добычей – об этой местности издревле ходили зловещие легенды. Старожилы рассказывали, что на озере обитают злые духи, которые время от времени напоминают о себе местным жителям.

Но на дворе стоял двадцатый век, легенды уходили в прошлое, а жизнь шла своим чередом, и самые выносливые из охотников добирались и в этот отдаленный уголок Канады. В их числе был и Джо Лабель, который уже не один раз возвращался с озера с богатой добычей. Он хорошо знал окрестности и всегда перед обратной дорогой останавливался передохнуть и согреться в местной рыбацкой деревне, которая, как и озеро, носила название Ангикуни. Местные жители из племени инуитов были очень доброжелательны и гостеприимны. Они всегда были готовы накормить и обогреть путника.

Ноябрь выдался в тот год очень морозным, охотник сильно устал и замерз. Из последних сил он катил на лыжах по знакомой дороге. На подступах к деревне он издали крикнул приветствие, оповещая рыбаков о своем прибытии. Каково же было его удивление, когда он не услышал в ответ не только людских голосов, но даже и собачьего лая.

Лабель с трудом добрался до деревни и зашел в первый попавшийся дом. Печь была растоплена, на столе стоял котелок с еще теплой мясной похлебкой. Но в доме никого не было, не было и собак на дворе. Охотник зашел в соседний дом, потом еще в один, и еще…

Он обошел всю деревню, но везде была та же странная картина – ни души, но такое ощущение, что люди покинули дома вот только что, перед его приходом. Причем покинули в спешке, бросив дела. Где-то на очаге готовился ужин, где-то нетронутая еда стояла на столе, в других домах была брошена начатая работа – заготовка шкурок, раскроенная меховая куртка. Но самым странным было то, что покидая дома, люди не захватили с собой ни оружие, ни теплую одежду, ни запас продовольствия. Ведь в этих суровых краях никто и никогда не покидал дом налегке. Второй необъяснимой деталью было то, что вокруг домов не было видно ни единого следа людей. А ведь следы должны были четко отпечататься на снегу.

Охотник, несмотря на смертельную усталость, так был поражен увиденным, что не стал останавливаться в покинутой деревне. Зрелище внезапно и таинственным образом опустевшего поселения было шокирующим. Ужас придал охотнику сил, и он смог проделать путь длиною в несколько миль до ближайшего отделения связи. Добравшись до телеграфа, Лабель сообщило необъяснимом происшествии в канадскую полицию.

Через несколько часов отряд конной полиции добрался до деревни Ангикуни. По пути к ним присоединились еще трое охотников, оказавшихся неподалеку от озера. Адманд Лоран и двое его сыновей, услышав от полицейских о происшествии, рассказали, что накануне были очевидцами странного явления. Два дня назад во время стоянки они заметили на небе невиданный светящийся объект, который медленно двигался в сторону озера Ангикуни. Он менял форму, принимаю то вид цилиндра, то заостренного веретена. Охотники уверяли, что светящийся объект не был похож ни на что, виденное ими ранее – это не могло быть ни северное сияние, ни облако, ни какое-либо другое атмосферное явление, характерное для этих мест.

Прибывшие на место полицейские тщательно обследовали деревню. Они обнаружили еще несколько странных и зловещих деталей, которые ускользнули от внимания выдохшегося и перепуганного Джо Лабеля. Местное кладбище на краю поселения было разорено. Все без исключения могилы были разрыты, а тела погребенных исчезли. Это не могло быть делом рук местных жителей – инуиты с трепетом относились к своим усопшим, и нарушение покоя кладбища было древним табу. Но это разорение не могли совершить и животные – могилы были разрыты аккуратно, погребальные камни были сложены в ровные ряды.

Еще одна шокирующая находка ждала полицейских в сотне метров от деревни. Они обнаружили под снегом трупы ездовых собак, которые, по предварительному осмотру, умерли от голода. Это представлялось невероятным. Ведь покинутые дома были полны запасов еды. А эскимосы всегда считали ездовых собак своим главным богатством, и скорее голодали бы сами, чем дали бы им умереть с голоду.

Эта необъяснимая история стала сенсацией года, газеты во всем мире наперебой выдвигали все новые и новые версии случившегося. Официальная версия канадской полиции не устраивала никого. Она гласила, что племя инуитов, руководствуясь какими-то своими практическими или религиозными представлениями, решило перекочевать на другую стоянку. Но это не объясняло ни одну из загадок исчезновения людей. Почему они не захватили вещи, оружие, продовольствие? Почему они дали умереть собакам? Почему не осталось никаких следов?

Рационального объяснения этой загадке не смог предложить никто. Самой распространенной гипотезой стало мнение о похищении инуитов инопланетянами. Как бы неправдоподобно это не звучало, но только такая гипотеза сводила концы с концами. И только она могла увязать исчезновение людей с появлением накануне странного летающего объекта, который никто и никогда не видел в этой местности ни до, ни после загадочного происшествия.

У инуитов был миф о демоне Торнгасаке, который управляет армией злых духов. Ему нужно было приносить жертвы, чтобы держать духов в стороне от деревни. Старики из племени инуитов считали, что исчезновение деревни – дело рук Торнгасака, которому давно никто не приносил жертв.

Это деревня, из которой в хороший солнечный день можно увидеть Чукотку, до нее семьдесят километров. Если окажется под рукой карта, в Беринговом море отыщите продолговатый немаленький остров Святого Лаврентия.

На обращенном к Чукотке мысе вы увидите точку - Гэмбел. Это старейшее на севере эскимосское поселение. Оно древнее Москвы, Вашингтона, а главный город Аляски Анкоридж для этой "бабушки севера" - суетливый белокурый прапраправнук. Коренное название деревни - Сивукак, но утвердилось название новое (в переводе что-то вроде "Азартные игры"), данное деревне скорее всего китобоями, кишевшими тут, на беду эскимосам, в конце минувшего века.

Эскимосы юпик - родня эскимосам Чукотки

Население деревни - эскимосы юпик - родня эскимосам Чукотки. В былые времена - велико ль расстояние семьдесят километров! - аборигены активно общались, роднились, говорят на одном языке. Граница СССР - США для них искусственная, в годы "холодной войны" была на замке. И родственники, наблюдая землю по обе стороны пролива, встретиться не могли. Несколько лет назад, когда калитку границы тут приоткрыли, надолго разъединенные соседи бросились друг к другу в объятия. Седые охотники из Гэмбела в старушках из чукотского Ново-Чаплина узнавали своих невест, вспоминали охоты и праздники. Меня в Гэмбеле тоже принимали как своего: "Вы оттуда? Это же рядом!.."

Я был в деревне два раза - зимой и летом. В августе под ногами шуршали мелкие камешки без единой травинки меж ними и без единого дерева или кустика между серо-коричневыми сборными домами. Было чувство: попал на другую планету. Обитатели поселения, мне показалось, пешком по поселку не ходят, все - от мала до велика - на трехколесных "Хондах" с широченными шинами... Второе впечатление - китовые кости. Они лежали подобно штабелям дровяных бревен в разных местах деревни. У домов особо крупные части китовых скелетов заменяли скамейки, на них садятся рядком и, глядя на море, тихо беседуют.

Зимой горы костей были заметены снегом. Но бросалась в глаза другая примета - шкуры недавно убитых белых медведей. Я обнаружил их три. Были они вовсе не белые, а кремовые. Ветер раскачивал их на жердях в центре деревни. Я попросил возившего меня на своей "Хонде" молодого Эрина Осека стать возле шкуры "для масштаба". Пока я выискивал точку съемки, из соседнего дома с ружьем выскочил старичок: "Это я убил зверя!" Я понял: объектом съемки по справедливости должен стать этот старик, охотно рассказавший мне, как заметил зверя в бинокль, как к нему крался.

Рассказал старик Роджер и о том, как сам он охотится на тюленей: "Сейчас - винтовка. Издали бьешь. А раньше подползать надо было почти вплотную. Ползли иногда более двух часов. Спит тюлень - охотник ползет, проснулся - начинает его обманывать: сгибает ноги в коленях, как будто чешется, поднимает голову, озирается. Зверь думает, что это тоже тюлень".

Легкая лодка умиак

Еще одна примечательность Гэмбела - лодки. По традиции числом кожаных умиаков измеряется богатство деревни, много лодок - больше возможностей добыть зверя. Умиак - лодка легкая. Каркас - из тонких деревянных пластин, покрытие - моржовые либо тюленьи шкуры. Из моржовых предпочтительней шкуры самок - они толще. Двух сшитых шкур достаточно для умиака. Железа прежде эскимосы не знали; а потому в лодке нет ни гвоздей, ни металлических скрепок - все сочленяется кожаными ремнями. Лодку для переноски легко разобрать, а можно тащить по льду и в собранном виде, чтобы кожа не протиралась, снизу лодка подбита китовой костью. Умиак легко дер жит несколько охотников, в него грузят убитые туши моржей.

В Гэмбеле летом я видел, как строится умиак. На деревянных "стапелях" возле дома мастер Эрин Осиек (не путать с возившим меня зимой парнем) степенно ходил вокруг изящного скелета из легких планок, примеряясь и явно любуясь ладно идущей работой. А зимой я увидел умиак Осиека среди двадцати трех других, стоявших на берегу.

В отличие от металлических лодок, умиак поднимают на бревенчатые опоры. Он весь обдувается ветром, и пропитанная тюленьим жиром его обшивка хорошо сохраняется. Силуэты стоящих на опорах вверх дном умиаков - живописное обрамление этой деревни. Во время охоты на моржей и китов вокруг каждой лодки группируются несколько семей охотников. Дележ добычи идет сначала по числу лодок. И уж потом "лодка" выделяет пай каждому из охотников, не забывая о стариках, которые в море уже не ходят...

Чудо-юдо рыба кит

Пищу, тепло, одежду дают эскимосам море и кромка берега. Подобно тому как жизнь другим народам Крайнего Севера обеспечивает олень, тут во главе всего стоит кит. Целые "горы мяса" ежегодно в июне проплывают на Север. Остров Святого Лаврентия - на их пути. Только не упусти время, держи наготове свой умиак, будь зорок, чтобы увидеть над водою фонтаны и черную спину кита, будь меток метнуть гарпун - и деревня на год обеспечена мясом, жиром для светильников, китовой костью для строительства полуземлянок. Из китовых кишок шилась непромокаемая одежда, из жил сучились веревки, китовым усом подбивались полозья нарт, а если ус расщепить - получишь нитки для сшивания шкур, когда строится умиак.

Чудо-юдо рыба кит! Это животное занимало главное место в языческой религии эскимосов, в сказаниях, сказках, в обрядовых танцах. И сегодня, если бы деревня решила обзавестись гербом, на нем был бы изображен кит. На стенке здешнего магазина нарисован силуэт зверя. В школе на плакате с изображением местной живности - белый медведь, тюлень, лиса, песец, морж, сова, чайки - следы от детских пальчиков оставлены возле кита. Он - главный среди всего.

Сегодня, когда охота на китов запрещена, жителям Севера ее все-таки разрешают. Для Аляски квота - 179 китов. Джунайр сказал, что деревне (520 жителей) сегодня хватает трех-четырех. Охота на них по-прежнему требует знаний и навыков, но умиаки теперь уже ходят с моторами, бьют зверей ружейными гарпунами. Киты же, как и прежде, не очень поворотливы и тихоходны.

Важный зверь - морж

Мы сидим с Джунайром около дома на огромной китовой кости. Подъезжает на "Хонде" круглолицый румяный сын охотника, тринадцатилетний Квэн.

Он был со мной на лодке. - Джунайр похлопал по спине сына. - Все выдержал, даже в госпиталь не попал. С моря сразу домой. Тут отлежались.

Это продолжение рассказа о происшествии, которое приключилось недавно. Джунайр с двумя сыновьями, тремя племянниками и местным учителем вышли на умиаке за моржами. Морж - второй по значению зверь на житейском кругу эскимосов. Мясо его жестче китового, зато хороша шкура и дорого ценятся бивни - "моржовая кость". Семерых охотников за моржами накрыл туман, и они потеряли ориентировку. На четвертый день остров забил тревогу. На поиски вышли моторные лодки Гэмбела и Савунги. Самолеты береговой спасательной службы Аляски челноком летали над морем. Испрошено было разрешение приблизиться к Чукотке. Сигналы бедствия приняли все суда в Беринговом море. Включились в поиски советские пограничники.

Искали семнадцать дней. А в это время команда Джунайра дрейфовала, высадившись на лед. В умиак заставил сесть ее шторм, разметавший ледовые поля. Туман, дождь. Двадцать один день блуждал умиак в море, потеряв ориентировку и не имея возможности из-за севших батарей дать сигнал о себе. Питались люди моржатиной, пили дождевую воду. Привычные к холоду (Джунайр охотится с одиннадцати лет), они все-таки очень мерзли в намокшей одежде. На двадцать первый день "аргонавты" пристали к какой-то неизвестной земле (это был противоположный конец их острова), и слабый сигнал их рации поймал проходивший мимо корабль. Через пару часов вертолет береговой службы взял семерку на борт. Случай в наши дни редкий. Но в хронике жизни деревни известны трагедии: вышли в море и не вернулись.

Что касается моржей, то их положение много хуже. Их бьют. И, как мне сказали, попросив источник не называть, бьют нередко исключительно ради бивней - мясо и шкуру бросают. Это немыслимое ранее хищничество порождено спросом на поделки из кости. Резьбою по кости, и очень искусно, эскимосы занимались всегда. Сегодня туристский бум на Севере и не тощий у странников кошелек рождают массовый спрос на поделки.

Гэмбел - это Клондайк

Музеи Соединенных Штатов высоко ценят искусство аборигенов Америки. Но они охотятся сегодня за "старой костью", за тем, что было сделано очень давно и, пролежав в земле много лет, пожелтело. Некоторые изделия ценятся едва ли не на вес золота. И, конечно, в эскимосские деревни вести "археологические раскопки" устремилось много дельцов. Гэмбел в этом смысле оказался Клондайком. Деревня несколько раз сдвигалась на новое место, оставляя мощный "культурный слой". Но жители скоро сообразили, что и сами могут искать изделия своих предков. Приезжим копать сегодня запрещено. Но они могут купить изделие у местного "археолога", выгодно перепродав его.

Всего этого я поначалу не знал и был удивлен какой-то странной работой. На месте "старой деревни" старухи кидали вверх рыхлую землю из ям. Только зимой я узнал: лихорадкой раскопок охвачена вся деревня. Некоторые участки перелопатили уже по два-три раза. Но даже редкая в "отвалах" находка окупает труды.

Меня в Гэмбеле прихватила погода. Свирепая метель накрывает деревню погожим днем неожиданно в какие-нибудь полчаса. Заночевал я в доме Эндрю Хевиленда, представителя номской компании "Берингаир".

Не нашел себя в "нижних" штатах и вот присох тут, - меланхолично говорит Эндрю, усаживая малыша на горшок. - Десять лет.

Жена у Эндрю - местная эскимоска. Ей метели, китовое мясо и полярная ночь уныния не навевают. А Эндрю вздыхает:

У нас в Нью-Джерси уже цветут яблони.

Погода наладилась так же быстро, как и испортилась. Взлетев, мы сделали круг над деревней. Щепотка строений в белой морозной дымке. Никто не знает точно, сколько лет этому очагу жизни на пути у китов. Полагают, что Сивукак (Гэмбел) древнее Рима.